4.
Назвав Мф. 25:46 в первой части своей статьи «И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную, Мф. 25:46» краеугольным камнем доктрины бесконечных мучений и венцом всей ее аргументации, я нисколько не преувеличил. Это место Писания действительно является фундаментом доктрины бесконечных мучений (далее БМ-доктрина) и всей ее громоздкой и противоречивой апологетики.
Я понял это достаточно давно, еще с незапамятных времен самых первых своих дискуссий в качестве универсалиста со сторонниками учения о бесконечных муках. Мф. 25:46, подобно старшей козырной карте, с торжествующим видом вынималось ими из рукава и шлепалось о стол всякий раз, когда все остальные их аргументы сталкивались с равновесными универсалистскими контраргументами.
Не удивительно, таким образом, что это место Писания заинтересовало меня, в конце-концов, более, чем любое другое, предлагаемое сторонниками концепции бесконечных мук в качестве неопровержимых доказательств их мизантропических верований.
Но обо всем по-порядку. Как известно, Мф. 25:46 — «И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную» — трактуется приверженцами доктрины бесконечных мук (далее ПБМ) следующим образом:
Если мука, в которую идут грешники — не вечная, то-есть, не бесконечная, то и жизнь, в которую идут праведники, также — не вечная, то-есть, не бесконечная.
Однако, такая узкая трактовка данного места Писания справедлива лишь при наличии определенного условия. Это условие — полное игнорирование диапазона значений греческого слова αἰών(ιον), переведенного на русский язык словом «вечный» в значении «бесконечный»:
«καὶ ἀπελεύσονται οὗτοι εἰς κόλασιν αἰώνιον οἱ δὲ δίκαιοι εἰς ζωὴν αἰώνιον», Мф. 25:46.
Приведем дополненный и исправленный диапазон значений слова αἰώνιον:
αἰών (-ιον является причастием среднего рода слова ειμί, имеющего основные значения быть, существовать, πῦρ τὸ αἰώνιον — огонь, существующий на протяжении периода времени, соответствующего αἰών):
1. Век, жизнь;
2. Поколение;
3. Жизненный жребий, доля, судьба;
4. Век, время, эпоха, эра;
5. Вечность;
6. Спинной мозг.
(Древнегреческо-русский словарь, И.Х. Дворецкий, 1955 год, в 2-х томах, 70 000 слов)
αἰών (№165)
1. Век (жизнь человека, поколение), эпоха, эра;
2. Вечность, неопределенно долгий период времени;
3) Мир, вселенная;
4) Мирская система, обычай (этого мира), сей век.
((Симфония номеров Стронга (расширенный и адаптированный конкорданс), греческий)).
5.
В первой части своей статьи «И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную, Мф. 25:46» я упомянул о неоконченной дискуссии с представителем православной церкви, которая (дискуссия) имела недавно совершенно неожиданное продолжение.
Вкратце изложу хронологию самой дискуссии. Вскоре после ее начала, дождавшись момента, когда мой оппонент, с торжествующим видом вынув из рукава козырную карту Мф. 25:46 и, шлепнув ею о стол, победно воскликнул: «Вот чем раз и навсегда разрубается гордиев узел универсализма!», я осторожно ознакомил его с неполным диапазоном значений греческого слова αἰώνιον, имеющего в русском языке Синодального перевода Священного Писания всего лишь один, достаточно абстрактный аналог — слово «вечный», употребляющееся и понимаемое сегодня исключительно в значении «бесконечный».
Другими словами, наличие в одном и том же предложении двух слов αἰώνιον совершенно не означает того, что Бог вложил в оба этих слова одно и то же значение «бесконечный».
Слегка растерявшись поначалу, мой оппонент, однако, быстро нашелся и привел контраргумент, суть которого сводилась к следующему: «Явный параллелизм Мф. 25:46 исключает возможность его альтернативного истолкования, а это означает, что если жизнь, в которую идут праведники — бесконечная, то и мука, в которую идут грешники — тоже должна быть бесконечной.»
Здесь на короткое время растерялся я и, будучи сбит с толку такой ловкой казуистикой, пошел по пути опровержения заведомо ложной аргументации противника, чего делать не следовало. В тот день, разобравшись с существующими в русском языке разновидностями параллелизма, я привел в ответ определение ложного параллелизма, встречающегося в русской литературе:
«Ложный параллелизм: первая дизъюнкция, по видимости параллельная второй, в отличие от нее не дает полную систему событий» («Избранные труды. Поэтика. Семиотика.» Юрий Левин, Москва, 1998 год).
Однако, мой оппонент продолжал настаивать на невозможности альтернативной трактовки Мф. 25:46 с позиций теперь уже и ложного параллелизма, обосновывая это свое утверждение тем, что на русском языке невозможно составить предложение, аналогичное Мф. 25:46, в котором можно было бы, пусть даже и при помощи ложного параллелизма, вложить различные значения в одно и то же слово, дважды встречающееся в параллельных конструкциях.
Мне было предложено составить такое предложение и это был второй раз, когда я пошел на поводу у своего оппонента, пытаясь опровергнуть заведомо ложную его аргументацию. Добросовестно, в течение относительно продолжительного периода времени, я пытался и так и этак составить предложение, которое включало бы в себя две взаимно параллельные конструкции и одновременно содержало бы в каждой из них одинаковые русские слова с различным значением.
В конце-концов мне удалось составить такое предложение (в составе стихотворения), после чего я был ожидаемо осмеян оппонентом, поскольку, по его мнению, в моем примере был использован не ложный параллелизм, а тавтология.
Ниже привожу свое неудачное стихотворение с требуемым предложением (в первой строке):
Черные ночи, черные дни.
Крысы, канавы, трущобы, огни.
Тащит зачумленный скарб человек
В гетто. Верона, семнадцатый век.
Дальнейшая дискуссия, ведущаяся по правилам моего оппонента и в русле его демагогии, грозила зайти в безнадежный тупик, поскольку свелась бы к бесконечным, с моей стороны, попыткам составить предложение на русском языке с использованием ложного параллелизма и к бесконечному же осмеиванию этих моих попыток с его стороны, как не отвечающих требованиям правил русского языка.
Однако, дело приняло совершенно неожиданный оборот и смеяться, спустя несколько дней, пришлось уже мне, в то время как мой оппонент, прикрываясь фиговым листком запоздалых претензий и оправданий, отчаянно пытался сделать хорошую мину при плохой игре.
6.
Потеряв всякую надежду составить предложение на русском языке, содержащее параллельные конструкции с одинаковыми словами, могущими иметь различное значение, я решил обратиться за разъяснениями к светским специалистам.
Перебрав несколько специализированных форумов в интернете, я остановился на одном из них, объединяющем любителей русской словесности из разных стран, совершенно потрясающих ребят, как оказалось впоследствии.
Создав тему в одной из веток форума, предназначенной для помощи таким же нубам, как и я, я разместил в нем свое злополучное стихотворение с просьбой разъяснить, чем же все-таки является первая строка в нем — ложным параллелизмом или тавтологией.
На мою просьбу практически сразу откликнулась симпатичная девушка-филолог, которая идентифицировала первую строку моего стихотворения, как лексический повтор. Слово за слово, и я вкратце изложил ей суть нашей с моим оппонентом полемики, которая (полемика), в сущности, является неотъемлемой частью многовековой теологической триллемы (апокатастасис/аннигиляционизм/БМ-доктрина), о которую сломали не одну сотню копий богословы Старого и Нового света (ПБМ и универсалисты), так и не придя к единой точке зрения до сего дня.
То, что произошло со мной в следующее мгновение, можно назвать полнейшим богословским шоком. Светская девушка-филолог, не имеющая ни малейшего представления о религиозных концепциях, доктринах и догматах, одной фразой не только поставила точку в моей многодневной дискуссии с ПБМ-оппонентом, но и дала верное направление для дальнейшего развития доктрины апокатастасиса в контексте Мф. 25:46, фактически, выведя меня на финишную прямую в этом вопросе.
Ее ответ выглядел примерно так: «Что-то подсказывает мне, что тому, кто писал «Евангелие от Матфея» на древнегреческом, было глубоко наплевать на теорию русскоязычной литературы, которой к тому времени просто не существовало.»
Другими словами, евангелист Матфей совершенно не был обязан придерживаться правил русского языка при написании «Евангелия от Матфея» в целом и Мф. 25:46 в частности, поскольку: а) писал на современном ему греческом языке (койне), и: б) по причине полного отсутствия на момент написания «Евангелия от Матфея» самого русского языка, его правил, литературы, русского народа и непосредственно самой Руси.
Для меня настал момент просветления. Я понял, что оппонент водит меня за нос с параллелизмом, то ли искренне заблуждаясь сам, то ли упражняясь в мастерстве византийского коварства с полным, тем не менее, и параллельным сознанием собственной неправоты. В любом случае его претендующие на научность возражения о невозможности альтернативной трактовки Мф. 25:46 по причине явного параллелизма этого места Писания оказались чистейшей воды профанацией.
Затем девушка-филолог предложила неплохой вариант, на основе которого можно было бы составить отличное предложение, включающее в себя параллельные конструкции, содержащие одинаковые слова с различными значениями:
«Взглянув на небо, он увидел Небо».
Затем к нашему диалогу подключились другие вполне себе светские участники форума, один из которых идентифицировал мое первоначальное предложение в стихотворении, как параллелизм, но не ложный, а синтаксический, поскольку ложный параллелизм подразумевает все же наличие в параллельных конструкциях одинаковых слов с различным значением, тогда как в моем случае это были одинаковые слова, одно из которых использовалось в переносном смысле, а переносный смысл не то же самое, что и различные значения.
Все это было очень важно и интересно, но буквально все затмил первоначальный аргумент светской девушки-филолога, легко, по-женски изящно и с кристальной очевидностью припечатавшей моего ПБМ-оппонента с его попыткой раскритиковать с позиций теории русскоязычной литературы альтернативную трактовку древнегреческого текста Мф. 25:46.
7.
А дальше я вернулся к нашей полемике и ознакомил своего оппонента с авторитетным мнением специалиста по русскому языку. Оппонент был достаточно умен, чтобы понять все в течение нескольких десятков секунд. Именно столько времени заняло у него написание ответа, в котором он предъявлял мне запоздалые претензии, почему-де я пошел к специалистам по русскому языку, а не обратился сразу к специалистам по древнегреческому.
Его вопрос-претензия, разумеется, был риторическим, поскольку сам он аппелировал в своей критике альтернативной трактовки Мф. 25:46 именно к правилам русского языка, согласно которым такая трактовка была, по его мнению, невозможной.
Разумеется, мой ПБМ-оппонент не сдался. Разумеется, он, не будучи, впрочем, специалистом в области древнегреческого языка, начал приводить доводы о том, что такая альтернативная трактовка невозможна и с точки зрения языковых правил койне. Однако мы оба прекрасно понимали, что эти его запоздалые доводы были не более, чем филькиной грамотой, дилетантством и попыткой сохранить хорошую мину при очень, очень плохой игре.
Очевидная профанация при попытке защиты им БМ-доктрины путем критики с позиций теории русскоязычной литературы альтернативной трактовки греческого текста Мф. 25:46 с учетом диапазона значений слова αἰώνιον показала всю, если можно так выразиться, глубину поверхностности аргументации приверженцев доктрины бесконечных мучений, несмотря на полуторатысячелетнее доминирование этой самой доктрины вместе со всеми ее соборно-богословскими, церковно-административными, государственными и прочими инструментами, активно применяющимися совместно и поодиночке.
Но что же дальше? А дальше вот что. Очередной промежуточный итог дискуссии вокруг Мф. 25:46, всухую проигранный «всесторонне богословски подкованным» православным поборником БМ-доктрины скромному светскому филологу, вывел нас на финишную прямую, в конце которой станет предельно очевидным, что и Мф. 25:46 не является и никогда не являлся на самом деле краеугольным камнем доктрины бесконечных мучений и венцом всей ее аргументации.
Разумеется, будет непросто. На этом финишном отрезке нам понадобится авторитетное мнение ведущих специалистов по древнегреческому языку, желательно светских, поскольку, к сожалению, существуют обоснованные и немалые опасения относительно того, что христианские богословы-грековеды, вскормленные, воспитанные и наставленные во младенчестве на словесном молоке (а с языка так и срывается «поносе») доктрины бесконечных мучений, с радостью и готовностью обеспечат нам еще полторы тысячи лет доминирования своих мизантропических верований, которые приведут к очередным Темным Векам или какому-нибудь папоцезаристскому Христианскому Государству.
Соответствующее письмо одному из ведущих специалистов мирового уровня по древнегреческому языку, госпоже Иларии Рамелли, будет написано и отправлено мной в течение ближайших нескольких дней. Если госпожа Рамелли, весьма занятой человек, найдет время и желание ответить мне, хотя бы кратко, по теме вопроса, вскоре появится третья, заключительная часть этой статьи-исследования, посвященной Мф. 25:46, заключающая ее.
«Илария Л. Е. Рамелли (род. В 1973 г.) — историк, академик и профессор университета итальянского происхождения, специализирующаяся на философии и теологии древнего, позднего античного периода и раннего средневековья.»
https://en.wikipedia.org/wiki/Ilaria_Ramelli
В связи с этим я хотел бы также обратиться ко всем, прочитавшим эту статью и заинтересовавшимся поднятой темой. Если у вас есть возможность задать вопрос любому серьезному ученому или специалисту по древнегреческому языку (койне), желательно мирового уровня, относительно возможности альтернативной трактовки места Писания Мф. 25:46 с учетом диапазона значений слова αἰώνιον — сделайте это. Каким бы ни был этот ответ, я обязательно приму его к сведению, в случае, если буду ознакомлен с аутентичным его содержанием.
Если такая возможность у вас есть, но существуют трудности с формулированием вопроса на английском языке, отправьте мне личное сообщение в мессенджере Facebook или на электронный адрес flossfan@ukr.net. В этом случае я помогу вам составить письмо на имя любого компетентного англоязычного ученого или специалиста, который будет готов дать аргументированный ответ.
Леонид Мозговенко